Библиотека
Слово свт. Григория Богослова о Божественной Литургии
Сло́во 32.
Въ суббо́ту 3-я недѣ́ли поста́,
поуче́ніе и́же во святы́хъ отца́ на́шего Григо́рія Богосло́ва
О СВЯТѢ́Й БОЖЕ́СТВЕННѢЙ ЛИТУРГÍИ.
Иже бы́сть во́ дни пе́рвыя, ка́ко собра́шася святíи отцы́ къ Григо́рію Богосло́ву и рѣ́ша ему́: «о́тче, скажи́ на́мъ о та́йнѣ святы́я и Боже́ственныя Литургíи». И отвѣща́въ и́мъ святы́й Григо́рій, рече́: «слы́шите, святíи отцы́, да скажу́ ва́мъ, что́ е́сть свята́я и Боже́ственная Литургíя, и ко́ль честна́ е́сть предъ Бо́гомъ». И нача́тъ и́мъ глаго́лати. «Егда́ вни́детъ іере́й въ це́рковь и, обо́лкся въ ри́зы, и́детъ въ ма́лый олта́рь, и ту́ вынима́етъ Святы́й Агнецъ, и просфиромиса́етъ, и взе́мъ кади́ло, и рече́тъ: «О предложе́нныхъ да́рѣхъ Го́споду помо́лимся...». И ту́ слы́шахъ гла́съ съ небесе́ глаго́лющъ: «ели́ко предложе́нія се́рдца положи́ ти въ це́ркви нача́токъ». Тогда́ слети́тъ а́нгелъ Госпо́день съ небесе́ и ста́нетъ въ две́рехъ церко́вныхъ. Егда́ же рече́тъ іере́й: «Благослови́, Влады́ко...», тогда́ сто́йте со́ страхомъ. И егда́ на́чнутъ пе́рвый антифо́нъ пѣ́ти: «Бла́го е́сть исповѣ́датися Го́сподеви и пѣ́ти и́мени Твоему́, Вы́шній...», и тогда́ слы́шахъ а́нгела глаго́люща: «ублажи́теся вси́, и укрѣпи́теся, и сто́йте со́ страхомъ въ це́ркви Бо́жіи». И егда́ на́чнутъ пѣ́ти вторы́й антифо́нъ: «Госпо́дь воцари́ся и въ лѣ́поту ся облече́...», и слы́шахъ а́нгела возопи́вша: «ра́дуйтеся и весели́теся, вси́ вѣ́рніи, я́ко Христо́съ Бо́гъ на́шъ ца́рствуетъ во́ вѣки: у́же бо діа́волъ свя́занъ и злѣ́ трепе́щетъ». И егда́ на́чнутъ пѣ́ти тре́тій антифо́нъ: «Пріиди́те, возра́дуемся Го́сподеви и воскли́кнемъ Бо́гу, Спаси́телю на́шему...», тогда́ а́нгелъ укрѣпи́тъ вся́ предстоя́щія въ це́ркви Ду́хомъ Святы́мъ. И егда́ и́детъ іере́й на вы́ходъ, и реку́тъ: «Пріиди́те, поклони́мся и припаде́мъ Ему́...», тогда́ слети́тъ съ небесе́ а́нгелъ Госпо́день на святи́теля и, е́мъ его́ за́ руку, введе́тъ во святы́й олта́рь къ святѣ́й трапе́зѣ. И вше́дъ во олта́рь положи́тъ свято́е Ева́нгеліе на свято́й трапе́зѣ, си́рѣчь на престо́лѣ. То́й же а́нгелъ укрѣпи́тъ святи́теля и рече́тъ ему́: «блюди́ себе́, ка́ко предстои́ши предъ стра́шнымъ престо́ломъ Бо́жіимъ?» Тогда́ вси́ въ ми́рѣ и во́ страсѣ Бо́жіи сто́йте въ це́ркви, а́ки на́ небеси, ничто́же дру́гъ дру́гу глаго́люще, ни помышля́юще зла́ въ сердца́хъ свои́хъ дру́гъ на́ друга, бра́тъ на бра́та, но вси́ единоду́шно съ ми́ромъ сто́йте въ це́ркви, я́коже Госпо́дь ми́ръ Сво́й даде́ ва́мъ. И егда́ на́чнутъ пѣ́ти проки́менъ, слы́шите, ка́ко учи́тъ вы́ Дави́дъ проро́къ. И егда́ на́чнутъ чести́ Апо́столъ, слы́шите, ка́ко вы́ учи́тъ апо́столъ Па́велъ, глаго́ля: «позна́йтеся предъ Бо́гомъ». И егда́ на́чнутъ чести́ свято́е Ева́нгеліе, послу́шайте, отцы́ честнíи и христолюби́вая бра́тія, ка́ко учи́тъ вы́ Госпо́дь на́шъ Іису́съ Христо́съ. И егда́ рече́тъ святи́тель: «Ели́ко оглаше́нніи изыди́те...», тогда́ ви́дѣхъ бѣ́са въ две́рехъ церко́вныхъ стоя́ща, въ зубѣ́хъ свои́хъ язы́къ иму́ща, я́ко стрѣ́лу остру́, и о́чи ему́ о́гненни поощре́ни на человѣ́ки, и стра́шно скрежета́ше зубы́ свои́ми на вѣ́рныя, стоя́щія въ це́ркви. И па́ки рече́тъ святи́тель: «Да никто́же отъ оглаше́нныхъ, но ели́ко вѣ́рніи...», тогда́ ви́дѣхъ а́нгела слетѣ́вша съ небесе́, и е́мша бѣ́са, и вве́ргша его́ во о́гнь вѣ́чный. И глаго́лавша ему́: «что́ стои́ши здѣ́, окая́нне, не имѣ́я оде́жды бра́чны?» И егда́ на́чнутъ пѣ́ти: «Иже херуви́мы та́йно образу́юще и Животворя́щей Тро́ицѣ трисвяту́ю пѣ́снь принося́ще, вся́кую ны́нѣ жите́йскую отве́ржемъ печа́ль, я́ко Царя́ всѣ́хъ подъе́млюще, а́нгельскими неви́димо дароноси́ма чи́нми...», тогда́ вси́ сто́йте со́ страхомъ, покло́ньше ли́ца на́ землю, и моли́теся ко́ Господу ко́ждо о грѣсѣ́хъ свои́хъ. Тогда́ бо а́нгели и арха́нгели, херуви́ми и серафи́ми, неви́димо со іере́емъ со́ страхомъ предстоя́тъ, не могу́ще зрѣ́ти, ли́ца своя́ крилы́ закрыва́ху. И тогда́ покро́въ церко́вный, я́ко не́бо отве́рсто, и кого́ждо моле́нія, я́ко мо́лніи свѣ́тлы, до небесе́ восходя́ща. И егда́ присту́питъ святи́тель, хотя́ прекрести́ти Святы́я Да́ры и пренести́ перено́съ, и слы́шахъ а́нгела реку́ща: «Отче Святы́й, посли́ а́нгела, наставля́ющаго на Боже́ственную слу́жбу». И а́біе ви́дѣхъ два́ а́нгела гряду́ща. И егда́ пою́тъ «Иже херуви́ми», ви́дѣхъ ка́ко два́ а́нгела слетѣ́ста, и крило́ма свои́ма осѣни́ста іере́я, и несо́ста святи́теля къ же́ртвеннику, глаго́люща: «блюди́ себе́, ка́ко слу́жиши Боже́ственнымъ Та́йнамъ!» И егда́ рече́тъ іере́й: «Ста́немъ до́брѣ, ста́немъ со́ страхомъ...», стра́шна бо ве́щь сія́. И егда́ рече́тъ іере́й: «Побѣ́дную пѣ́снь пою́ще, вопію́ще, взыва́юще и глаго́люще...», тогда́ ви́дѣхъ покро́въ церко́вный отве́рстъ, и не́бо явля́ющеся, и пла́мень о́гненный гряду́щь, и по пла́мени мно́жество а́нгелъ, и по а́нгелѣхъ ви́дѣхъ ли́ца добролѣ́пна, и́хже нѣ́сть мо́щно исповѣ́дати добро́ты: бѣ́ бо видѣ́ніе и́хъ, я́ко пла́мень горя́щь. И о́гненни а́нгели ста́ша о́крестъ трапе́зы олтаря́, и шестокрила́тіи ста́ша о́крестъ святы́я трапе́зы, и Отроча́ Мла́до посредѣ́ и́хъ, и пла́мень о́гненный нападе́ на іере́я. И я́ко пріи́де рещи́: «Отче на́шъ, Иже еси́ на небесѣ́хъ...», и слы́шахъ а́нгела глаго́люща: «отцы́ блазíи и вѣ́рніи, а́ще кто́ въ суббо́ту пребы́въ съ жено́ю, или́ я́вѣ, или́ во снѣ́, нѣ́сть досто́инъ пречи́стаго Тѣ́ла и Кро́ве Го́спода на́шего Іису́са Христа́». И егда́ рече́тъ іере́й: «Во́нмемъ, Свята́я святы́мъ...», тогда́ ви́дѣхъ а́нгела иму́ща но́жь, и Отроча́ въ руку́ его́, и закла́ Его́, и источи́ Кро́вь Его́ во святу́ю ча́шу, а Тѣ́ло Его́ рѣ́жемое прелага́шеся въ хлѣ́бъ, и бы́сть хлѣ́бъ Тѣ́ло Го́спода на́шего Іису́са Христа́. И, соше́дшеся, досто́йніи лю́діе пріима́ху Свято́е Тѣ́ло и Кро́вь, вои́стину на очище́ніе грѣхо́въ. И егда́ рече́тъ діа́конъ: «Съ ми́ромъ изы́демъ...», тогда́ ви́дѣхъ Боже́ственныя си́лы, на не́бо восходя́ща, напо́лньшеся стра́ха и удивле́нія о таково́й та́йнѣ. Се́ же, бра́тіе, недовѣ́домая та́йна я́вѣ бы́сть, да внима́емъ себѣ́, ка́ко пріима́емъ Боже́ственныя Та́йны, съ жена́ми, а́ки ско́тъ, живу́ще? Пои́стиннѣ, Па́велъ пиша́, глаго́летъ: «а́ще кто́ недосто́инъ я́стъ и піе́тъ, бо́лій себѣ́ грѣ́хъ пріе́млетъ». Но мы́, бра́тіе, не мо́жемъ та́ко прія́ти, пои́стинѣ бо не про́стъ е́сть хлѣ́бъ и вино́, но и́стинное Тѣ́ло и Кро́вь Христо́ва, попаля́я грѣхи́ на́ша, и душа́ на́ша очища́я и освяща́я. Но та́ко пріи́мемъ я́коже лѣ́по, очи́стившеся отъ вся́кія скве́рны и по́мысла зла́, я́ко да и мы́ наслѣ́дницы бу́демъ небе́сному Его́ Ца́рствію, сла́вяще Святу́ю Тро́ицу, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́нѣ и при́сно и во́ вѣки вѣко́мъ, ами́нь».
Источникъ: Кни́га, глаго́лемая «Златоу́стъ», въ не́йже вся́ко ухищре́ніе Боже́ственнаго Писа́нія, истолко́вано святы́мъ вели́кимъ Іоа́нномъ Златоу́стомъ и про́чими святы́ми отцы́. — М.: При Свя́то-Тро́ицко-Введе́нской це́ркви, въ тѵпогра́фіи единовѣ́рцевъ, 1910. — Л. 73 об. – 76.
